В первые годы двадцатого столетия Роберт Грейниер, человек, чьими инструментами были топор и костыльный молоток, подолгу жил вдали от родного порога. Его дни проходили в лесах, где падали вековые сосны, и вдоль растущих стальных путей, где он клал шпалы, возводил опоры для мостов. Перед его глазами разворачивалась картина преображения — не только земли, по которой прокладывали рельсы, но и всей страны. Он видел, как ломается привычный уклад, и знал, какую тяжелую плату за этот прогресс несли такие же, как он, рабочие и люди, приехавшие сюда в поисках заработка.
